Памяти Николая Константиновича Кольцова и Марии Полиевктовны Кольцовой *

Расшифровка статей

Краткая биография Николая Константиновича Кольцова

Николай Константинович Кольцов родился в 1872 году. В 1894 году он окончил физико-математический факультет Московского Университета и был оставлен при кафедре сравнительной анатомии для подготовки к профессорскому званию. В 1897 году Николай Константинович получил заграничную командировку, во время которой работал у крупных биологов: Флемминга, О.Гертвига, Бючли и др. и на морских станциях на Средиземном море и в Болтани. В 1901 году Николай Константинович защитил магистерскую диссертацию на тему «развитие головы миноги» после чего перешел в своей работе от сравнительной анатомии к цитологии. Его докторская диссертация «Исследование о специях десятиногих раков» доставившая Николаю Константиновичу мировое имя, была назначена к защите в 1905 году, но Николай Константинович отказался ее защищать, при отсутствии студентов, в закрытом Университете.

В 1903 году по возвращении из заграничной командировки Николай Константинович был приглашен приват-доцентом в Московский Университет, профессором зоологии на Московские Высшие Женские курсы и сразу завоевал огромную популярность среди студенчества.

Николай Константинович примкнул к кружку передовых преподавателей, который в 1904-1905 г.г. завязал тесную связь с революционным студенчеством. Центром работы кружка являлся кабинет Н.К.Кольцова в Институте Сравнительной Анатомии Московского Университета, где помещался мимограф, на котором Николай Константинович печатал прокламации от имени студенческого комитета и бюллетени политических событий. В 1906 году вышла книга Н.К.Кольцова «Памяти павших» посвященная жертвам из среды студенческой молодежи. Революционная деятельность Николая Константиновича была причиной того, что ему было отказано в помещении для ведения практических занятий со студентами Московского Университета; документы об этом помещены в книге Кольцова «К университетскому вопросу».

В 1911 году во время разгрома Московского университета министром Каcco, Николай Константинович подал в отставку и перенес свою научную и преподавательскую деятельность в университет им. Шанявского, куда он был приглашен профессором в 1908 году и где вокруг него сгруппировалась значительная часть его учеников-студентов Московского Университета.

В 1915 году Николай Константинович был выставлен кандидатом физико-математического отделения Академии Наук на должность ординарного академика, но, не желая уезжать из Москвы, он снял свою кандидатуру и получил звание члена-корреспондента.

После этого, в 1917 году Николай Константинович вернулся в Московский Университет, а в 1919 году, после слияния биологических дисциплин I, II и III-го университетов, Николай Константинович сосредоточил свое преподавание в Московском Университете, где он организовал кафедру экспериментальной зоологии, удаляя лишь незначительное время чтению лекций на медицинском и педагогическом факультетах II-го МГУ и Московском Ветеринарном Институте /1920-1923 г./

В 1917 году Николай Константинович основал Научно-исследовательский институт Экспериментальной Биологии, который в 1920 году был принят Наркомздравом, и с итого времени почти все свои силы и свое время он отдал организации Института, а потом руководству его работой. Николай Константинович оставался директором института до 1939 года.

В 1916 году Николай Константинович организовал Звенигородскую Опытную станцию птицеводства, реорганизованную в 1925 году в Центральную станцию по генетике сельскохозяйственных животных, в дальнейшем слитую со Всесоюзным Институтом Животноводства.

Большое общественное значение имеют работы Николая Константиновича как редактора ряда журналов. Николай Константинович придавал большое значение популяризации науки поэтому был основан научно-популярный журнал «Природа», редактором которого он состоял много лет. Много сил, времени и любви вложил Николай Константинович в редактирование журнала «Экспериментальная биология» и «Биологического журнала», где помещались оригинальные научные работы.

В 1933 г. Николай Константинович получил звание заслуженного деятеля науки. В 1935 г. Николай Константинович был назначен действительным членом Сельско-Хозяйственной Академии имени Ленина.

Последние полтора года Николай Константинович посвятил исключительно своей научной работе, он работал с энергией и работоспособностью молодого ученого.

2 декабря Николай Константинович скончался.

Ушел из жизни большой ученый, большой человек.

Эту утрату особенно тяжело воспринимаем мы, его ученики и многолетние сотрудники.

Краткая биография Марии Полиевктовны Кольцовой

Мария Полиевктовна окончила в 1908 г. естественный факультет Моск.Высш.Женек.КУРСОВ и сейчас же начала вести практические занятия по зоологии на естественном и медицинском факультетах М.В.Ж.Курсов в качестве ассистента Николая Константиновича Кольцова. Мария Полиевктовна принимала участие в большом зоологическом практикуму, сама вела практикум по зоологии беспозвоночных и малый микроскопический практикум; этот последний она продолжала вести в Московском Университете после слития II и I Университетов по 1929 год.

Еще в средней школе Мария Полиевктовна зачитывалась Фабром, и вполне естественно, что по окончании ВУЗ-a она стала работать по зоопсихологии, по изучению инстинктов муравьев, ос и пауков. В первый период своей научной деятельности до 1916 года Мария Полиевктовна напечатала великолепный альбом стереоскопических фотографии по поведению муравьев, и ряд статей в «Природе» по зоопсихологии ос. Мария Полиевктовна собрала большую коллекцию по зоопсихологии насекомых, которую она передала в Дарвиновский музей.

В 1913 году Мария Полиевктовна читала с большим успехом в университете им. Шанявского курс по зоопсихологии.

В Институте Экспериментальной Биологии с 1918 года Мария Полиевктовна работала по поведению животных, последнее время по генетическому анализу поведения крыс и напечатала ряд научных работ,

2 последние года Мария Полиевктовна принимала участие в научной работе Николая Константиновича, посвящая этому все свое время.

Академик Н.К.Кольцов как исследователь-цитолог

Обладая широчайшими познаниями во всех областях биологии, Николай Константинович в своей собственной научной работе остался до последних лет своей жизни неутомимым исследователем клетки. Он по справедливости, считается основателем физической химии клетки в России. Будучи в известной степени учеником известного немецкого цитолога Вальтера Флемминга, у которого ему пришлось работать, Н.К. заимствовал у него взгляды на роль нитчатых образований в сохранении клеточной формы, однако, как биолог, как исследователь жизни во всем ее многообразии, он избежал односторонней схематизации Флеминга, которая теперь уже принадлежит истории, и создал собственное оригинальное учение о жизнеобразных формообразующих аппаратах – о клеточном скелета более специального, но и более глубокого значения, ибо она привела к более правильному пониманию реальных фактов и дали толчок к поискам новых методов изучения живой клетки. Его исследования произвели сильнейшее впечатление в момент их опубликования и скоро стали классическими, войдя в важнейшие руководства по цитологии и общей биологии. Во многих случаях /например, в постулате реальности существовании нейрофибрилей/ Н.К. оказался пророком.

Его работы сохраняют свежесть до настоящего дня, как нам многократно приходилось слышать от товарищей по работе и его многочисленных последователей.

Николай Константинович Кольцов
крупнейший советский биолог

Имя Н.К.КОЛЬЦОВА неразрывно связано с развитием русской и советской биологии. Заслуги Н.К.КОЛЬЦОВА в этой области советской науки имеют историческое значение. Н.К. является основателем целых разделов биологической науки в СССР.

Возникновение экспериментальной биологии, имеющей огромное значение для развития науки в нашей стране, в основном обязано трудам Н.К.КОЛЬЦОВА.

Огромны заслуги Н.К. в области создания русской и советской научной печати, в области биологии, подготовке кадров, научно-организационной области, в популяризации знаний и борьбе за международный престиж советской науки.

Н.К.КОЛЬЦОВ является создателем Института Экспериментальной Биологии. Под его руководством Институт занял одной из ведущих мест как в советской, так и в международной биологической науке.

Личная научная деятельность Н.К.КОЛЬЦОВА чрезвычайно разностороння. Неутомимо работая, начиная с 1894 г. и до самых последних дней перед его кончиной, Н.К. выполнил огромное количество исследований в самых различных областях биологии. Разработка ряда проблем науки, произведенная Н.К. имеет неувядаемое значение, оставив глубокий след в развитии мировой науки.

Первые исследования Н.К. были посвящены ряду кардинальных проблем сравнительной анатомии. Его студенческая работа "Таз и задние конечности позвоночных" /рукопись в 683 страницы/ была в 1894 году удостоена золотой медали. Магистерская диссертация Н.К. посвящена вопросу "Развития головы миноги". Эта работа представляет одно из наиболее значительных исследований по сравнительной морфологии головы позвоночных. Выполненная в 1901 году, эта работа до сих пор пользуется широкой известностью и неизменно цитируется во всех трудах, касающихся как этой, так и смежных проблем.

В начале настоящего столетия Н.К. обращается к вопросам, составляемым основной круг его исследований, который с огромный успехом и в неустанном труде он разрабатывает почти полвека. Так – в 1903 году появляется замечательная статья Н.К. «О формоопределяющих эластичных образованиях в клетке», которая открывает блестящий ряд исследований по тончайшей цитоморфологии. Н.К. выступил с новым представлением, касающимся природы формоопределения клетки. Он указал, что в тех случаях, когда форма клеток отступает от шаровидной, необходимо предположить наличие твердых формоопределяющих элементов. Н.К. создает учение о клеточных скелетах, получившее в мировой науке название «Кольцовского принципа».

Общеизвестное классическое исследование Н.К. "О спермиях десятиногих раков в связи с обними соображениями относительно организации клетки" дало прочное фактическое обоснование учения о клеточных скелетах.

Параллельно с указанными работами Н.К. начинает свои замечательные исследования в области физикохимической биологии. Появляются его исследования: «О сократимости стебелька Zoothamnium alternans» /1911/ и «Физеологический ряд катионов» /1912/ в которых он исследует ряд различных ионов на сократимость стебелька сувойки. Эти исследования, вместе с работами Гебара – одного из основателей современной физико-химической биологии – были первыми в деле установления так называемых физиологических рядов ионов. Им, несомненно, принадлежит выдающееся значение в выяснении физико-химических коллоиднохимических основ биологических явлений. Появившееся затем исследование Н.К. «Влияние водородных ионов на фагоцитов у пресноводных сувоев» /1915/ представляет собою первое в России, строго научное исследования активной реакции среды. Указанные работы появились после опубликования первой основной работы о роли Н-ионов Серенсона.

Таким образом, Н.К.КОЛЬЦОВ является одним из первых биологов, предвидевших то выдающееся значение, какое приобрела в настоящее время проблема активной реакция среды.

Выполнение этих исследования позволили Н.К. встать у истоков создания физико-химической биологии в нашей стране. В 1912 году Н.К. организует биологическую лабораторию в Городском Университете им. Шанявского, которая явилась первой в России лабораторией, поставившей в качества основной задачи – разработку биологических проблем при помощи методов физической химии. В 1917 г. эти работы были перенесены и развиты в физико-химическом отделе Института Экспериментальной Биологии.

К работам физико-химического направления, примыкает капитальное исследование Н.К. по ионной физиологии пигментных клеток. Результаты этого исследования докладывались на международном с’езда биологов в Будапеште. В течении последнего десятилетия и в особенности в самое последнее время, начиная ближайшими днями перед его смертью, Н.К. возвращается к этим вопросам, изучая физико-химические основы возбудимости эффекторных органов /пигментные клетки, мускулы, железы/.

Из работ, собственно физиологического направления необходимо отметить исследования, посвященные выяснению некоторых особенностей обмена веществ у человека при исхудании /солевой обмен, баланс воды в организме, изменение физико-химических свойств мочи/. Сюда относятся работы: "Об изменении веса при неустойчивом состояния равновесия", "Наблюдения над суточными колебаниями реакции мочи" и др.

Н.К. горячо откликнулся на важные вопросы, выдвинутые работами Штейнеха и Воронова по активации и пересадке половых желез, первый поставил эту проблему и более чем кто либо, способствовал ее разработке в ряде научных учреждений Союза.

Н.К. является одним из основателей разработки проблем эндокринологии в нашей стране. Появление ряда лечебных препаратов как-то: грегидан в др. во многом обязано непосредственной работе Н.К.

Огромны заслуги Н.К.КОЛЬЦОВА в деле создания генетической науки в Советском Союзе.

Первые генетические работы были поставлены в Институте Экспериментальной Биологии, основанном Н.К. в 1917 г В 1918 г. Н.К. основывает Аниковскую генетическую станцию близ Москвы и немного позже вторую станцию в Зоопарке быв. Хомяковского имения в Тульской губ. В 1920 г. обе станции сливаются и вся работа сосредотачивается в Аниковской генетической станции. Об’единенными усилиями работа ведется Институте Экспериментальной Биологии и на Аниковской станции. Разрабатывается ряд кардинальных проблем таеретической генетики животных, имеющих первостепенное значение для селекции и племенного дела. Об’ектами работы служили: дрозофила, овца, курица, крупный рогатый скот, голуби, кролики, морские свинки и тд.

Выполнение ряда выдающихся исследований позволили Н.К. внести глубокий личный вклад в дело развития советской и мировой генетической науки.

Крупное значение имеют работы Н.К., в которых он разрабатывает идею о том, что не только морфологические признаки, но и невидимые чрезвычайно важные по своему жизненному значению физиологические особенности также поддаются генетическому анализу.

Н.К. проводит такой анализ для целого ряда химических свойств крови /каталаза, агглютинация и др./

Крупнейшее значение имеет неустанное привлечение внимания к проблеме направленного изменения наследственности. В речи на собрания Общества Московского Научного Института, прочитанной в 1916 году, Н.К. говорил, что "Нам уже недолго ждать того времени, когда человек властной волей своей будет создавать новые жизненные формы. Это самая существенная задача экспериментальной биологии, которую она уже теперь может ставить перед собой, не откладывая в далекое будущее".

К этой проблеме огромной значимости, Н.К. возвращается в речи 1930 года "Экспериментальное получение мутаций" и в глубокой, далеко вперед глядящей статье "О возможности планомерного создания новых генотипов путем кариокластических воздействий" /1938/.

Глубокое значение для развития цитогенетики имела попытка Н.К. рассмотреть структуры наследственности с биологической точки зрения. Его учение о хромосоме, как о белковой молекуле, является сейчас основным по данному вопросу в мировой науке. Его взгляды по этому вопросу изложены в замечательной, далеко предвосхитившей будущее развитие науки, статье "Физико-химические основы морфологии" /1929 г./ и в ряде последующих работ.

Совершенно понятно, что в краткой статье невозможно раскрыть всего научного наследства Н.К., оно громадно и еще долго будет служить делу развития советской и мировой биологической науки.

Отличительной чертой научной деятельности Н.К. был широкий синтез различных биологических дисциплин. Обладая колоссальной эрудицией, Н.К. имел все основания для создания широких синтетических обобщений в своей книге /1935 г./ "Организация клетки" Н. К. сам писал "В области собственно биологических наук я стремлюсь об’единить между собою те основные ветви современных течений, которые за последнее время слишком далеко разошлись друг от друга: морфологию и физиологию, генетику и механику развития, цитологию и биохимию".

Известно, что Н.К. в одной из области своей деятельности допустил ряд ошибок, однако, они не могут затушевать все значение деятельности Н.К. на ниве советской биологии.

Имя Н.К.КОЛЬЦОВА, как крупнейшего советского биолога, незабвенно. Оно дорого каждому, кому дорого настоящее и будущее советской биологической науки.

Н. ДУБИНИН

Тяжелая утрата. Наш учитель.

Умер Николай Константинович, и в памяти всех людей, близко его знавших встает светлая полоса воспоминаний о встречах, разговорах с ним, о различных случаях обращения к нему…

В этих воспоминаниях у меня неизменно встает человек лично привлекательный, необыкновенно отзывчивый, готовый всеми силами способствовать делу, которое он считал общеполезным. Выдвижение на первый план дела общественного – это отличительная черта Николая Константиновича: личные дела его никак не удовлетворяли, они не могли заполнить и малую часть его интересов; ему нужно было общее дело, он был общественником попреимуществу.

Первое знакомство мое с Николаем Константиновичем произошло в 1902 г. в Институте Сравнительной Анатомии; Николай Константинович магистр и приват-доцент по кафедре сравнительной анатомии в Московском Университете. Он дает мне для работы собранный им материал по развитию черепах, и мы говорим о моей работе. Я тогда же отметил и запомнил в Николае Константиновиче особую деликатность педагога, говорящего с учеником. Он предоставлял мне высказаться, доказывать и своим интересом к моим предположениям давал мне то нужное удовлетворение и поощрение, которого так ждет младший работник от старшего. После этого первого разговора я всегда охотно обращался к Николаю Константиновичу с моими научными делами и неизменно встречал ту-же отзывчивость.

Николая Константиновича интересовала не только наука, и огн не замыкался в ней. Я помню его с красной ленточкой в петлице в многотысячной толпе демонстрантов, идущей к бутырской тюрьме. Эта демонстрация была первым дуновением грозных событий 1905 года.

После 1911 г. Николай Константинович, уйдя из Государственного Университета, организовал в Университете Шанявского прекрасную лабораторию, из которой вышло столько его учеников. Придя туда к нему, я нашел его таким же живым, деятельным и оптимистичным, как и в прежние годы, так-же он мне рассказывал о своих проектах и надеждах. Оптимизм наряду с общественностью был отличительной чертой Николая Константиновича.

С 1924 г. я работаю в Институте, где директором был Николай Kонстантинович. И он и я успели состариться. Приходилось видеть его за это время и в трудные, ответственные для него минуты, и я с особенным удовлетворением могу отметить, что Николай Константинович всегда оставался верен себе, мое уважение к нему, как к человеку необыкновенно правдивому, на первый план ставящему интересы дела, никогда не было поколеблемо.

Смерть Николая Константиновича тяжелая потеря не только для нас, лично его знавших, но и для науки. Он умер верным принципам человечности, которым был предан всю свою жизнь.

Д. Филатов

Н. К. Кольцов и Московский Университет

Умер Н. К. Кольцов и вместе с ним ушла из жизни его неизменный спутник и друг М. П. Садовникова. С именем Н. К. Кольцова в жизни Московского Университета связана целая особая эпоха.

В первые годы своей научной деятельности Н. К. Кольцоввместе с М. А. Мензбиром и И. П. Сушкиным развернули в Институте Сравнительной Анатомии Московского Университета прекрасный Музей, отдел сравнительной анатомии беспозвоночных животных, который создан в значительной степени руками Н. К. Кольцова. В годы первой русской революции 1905 года Н. К. Кольцов вместе с известным борцом за революцию П. К. Штернбергом, возглавлял революционное студенчество и преподавателей естественников. В годы реакции он ушел из Московского Университета и в противовес затхлой атмосфере Императорского Университета, в стенах Университета имени Шанявского вливал живую струю передовой науки в умы молодежи. С именем Н. К. Кольцова в жизни Московского Университета связано начало изучения зоологии на живых объектах и организация первого большого практикума зоологии беспозвоночных, являющегося в настоящее время стержневым курсом каждой специальности. Он как губка впитывал в себя все новое в развитии биологических наук и это новое стремился претворить в действительность. Великая Октябрьская революция вернула Н. К. Кольцова Московскому Университету и он с горячим энтузиазмом принялся за строительство молодой науки. Все новые направления биологии XX века, об’единяемые общим понятием экспериментальная биология, начали свое развитие в лаборатории Н. К. Кольцова. Пять экспериментальных кафедр Биологического факультета заняты сейчас учениками Н. К. Кольцова: генетики – А. С. Серебровский, динамики развития – М. М. Завадовский, гидробиологии и физико-химической биологии – С. Н. Скадовский, гистологии - Г. О. Роскин, физиологии животных – И. Д. Кан. Не только в СССР, но и заграницей многие поколения научных работников с благодарностью называют себя учениками профессора Кольцова.

Всякий, кто когда нибудь слушал лекции Н. К. Кольцова, никогда не забудет этого профессора. Своими ясными, простыми, но вдохновенными словами, иллюстрируемыми такими же простыми и ясными рисунками на доске цветными мелками, Николай Константинович будил в умах слушателей живую творческую мысль, любовь к науке и творчеству. Всякий, кто бывал на научных коллоквиумах в лаборатории Н. К. Кольцова /на Высших женских курсах, в Ун-те им. Шанявского, в Лаборатории Экспериментальной зоологии МГУ, в Ин-те Экспериментальной Биологии НКЗ/, никогда не забудет того бодрого, свежего чувства веры в жизнь, науку и человека, с которым он уводил оттуда.

30 лет своей яркой, блестящей жизни отдал Николай Константинович Кольцов Московскому Университету и память о нем навсегда останется в истории Московского ордена Ленина Университета им. М. В. Ломоносова.

Мы, старые деятели Московского Университета всегда будем вспоминать и М. П. Садовникову-Кольцову, скромного ассистента Биологического ф-та, но неизменного спутника, друга и помощника Н. К. Кольцова, помогшего пройти ему большой, яркий, но тяжелый жизненный путь. Как человек не признающий никаких компромиссов Н. К. Кольцов делал в жизни немало ошибок, но эти ошибки больше вредили не делу развития передовой науки, которому он он служил, а его личной карьере.

Б. Матвеев *

Николай Константинович Кольцов, как организатор Института Экспериментальной Биологии

Николай Константинович КОЛЬЦОВ был более 20 лет бессменным руководителем Института Экспериментальной Биологии, который был основан в 1917 году Обществом Московского Научного Института – Обществом, которое возникло еще в 1912 году с целью создания условий для исследовательской работы ученых, оставивших Моск. Университет после его разгрома министром Кассо. Н. К. Кольцов был в числе этих ученых. В 1917 г. заведующим вновь возникшего Ин-та Экспериментальной Биологии был избран проф. Н. К. КОЛЬЦОВ.

После основания Наркомвдрава РСФСР, с 1-го января 1920 г. Институт Экспериментальной Биологии был официально включен, как самостоятельная единица, в состав Государственного Научного Института НКЗ. Директором Института тогда же был назначен Н. К. Кольцов.

За время своего существования в системе Наркомвдрава до 1939 г. Институт, под руководством Н. К. Кольцова, был институтом, который объединял многие новые области биологической науки: механику развития, генетику, физико-химическую биологию, экспериментальную цитологию, зоопсихологию и др. области, многие из которых, как например, антропогенетика, эндокринология, гидробиология, по мере возникновения новых биологических институтов, во избежание параллелизма, перешли туда, как проблемы, иногда с начатыми темами и подготовленными кадрами работников.

Всеми этими обширными областями биологии мог успешно руководить только такой многогранный, широко эрудированный, крупный биолог, как проф. Н. К. КОЛЬЦОВ. Под его руководством в течение 20 лет Институт Экспериментальной Биологии Наркомздрава ставит своей задачей: ОБЪЕДИНИТЬ В ОДНОМ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКОМ УЧРЕЖДЕНИИ РЯД НОВЕЙШИХ ТЕЧЕНИЙ СОВРЕМЕННОЙ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЙ БИОЛОГИИ С ТЕМ, ЧТОБЫ ИЗУЧАТЬ ТЕ ИЛИ ИНЫЕ ПРОБЛЕМЫ С РАЗНЫХ ТОЧЕК ЗРЕНИЯ И ПО ВОЗМОЖНОСТИ РАЗЛИЧНЫМИ МЕТОДАМИ. Вместе с тем в Институте под руководством Н. К. Кольцова ведутся работы и в промежуточных областях соприкасающихся наук, т. к. это, по мнению Н. К. Кольцова, помогает более легко проникнуть в сущность тех проблем "проникновение в которые по широким проторенным путям отдельной науки становится все более и более затруднительным". Этими соображениями может объясниться разнообразие отделов Института, которые были в нем, однако, мысль Н. К. Кольцова всегда была направлена не на обособленную работу отделов, а на возможное объединение их по работе над одними и теми же проблемами.

О задачах Ин-та Экспериментальной Биологии Наркомздрава в первое десятилетие его существованиям 1924 г. Н. К. Кольцов пишет: "Гэнетика еще совсем недавно ревниво оберегала свою самостоятельность от вмешательства цитологии: в настоящее время объединение этих двух научных течений дало в высшей степени важные результаты. Этот двойственный союз мы стремимся превратить в тройственный, выдвинув изучение химических свойств крови". [Сборник Гос. Н. Инст. НКЗ Имени Пастера, 1919-1924 г. раздел Ин. Экс. Биол. стр. 194].

Эти стремления осуществились на деле, т. к. последующий ряд лет из стен Института выходит ряд работ, где вышеупомянутые области экспериментальной биологии объединяются в одной проблеме: Изучение наследственных свойств крови у человека и животных.

Над проблемой наследственных свойств крови работали, своими методами исследования, антропогенетический, генетический, цитологический и физико-химический отделы. Эта работа коллектива, проведена разными лабораториями института, и разными методами исследования, в результате которых институт опубликовал ряд работ по наследованию морфологических и химических свойств крови. Укажу здесь на пример, исследования изогемагглютининов 4-х групп крови человека. Под руководством Н. К. Кольцова Институт первым в нашей стране освоил МЕТОДЫ ОПРЕДЕЛЕНИЯ ГРУППОВЫХ НАСЛЕДСТВЕННЫХ ОСОБЕННОСТЕЙ КРОВИ ПО АГГЛЮТИНАЦИИ ЭРИТРОЦИТОВ, и первым установил стандарты 4-х групп крови, которые в настоящее время имеют столь важное значение для переливания крови.

В своих исканиях лаборатории, направляемые Н. К. Кольцовым не остановились на констатировании этих реакций и на выяснении законов их наследования, а попытались установить их физико-химическую основу на эритроцитах людей, принадлежавших к разным группам. Результатом этих исследований явился ряд работ по выделению агглютиногенов, которые оказались липоидными веществами, разными для разных групп крови, отличавшимися друг от друга содержанием жирных кислот. Соответственно этому из кровяной сыворотки равных групп были выделены агглютинины – белковые вещества, относившиеся к группе евглобулинов. Этими работами был установлен прочный химический базис для фенотипического проявления гена, как справедливо считал Н. К. Кольцов. Можно было бы привести целый ряд таких больших комплексных работ, проведенных в стенах Института организованного и руководимого Н. К. Кольцовым, их много среди более 800 работ вышедших за 20 лет из стен Института Экспериментальной Биологии, но этого невозможно сделать в столь кратком очерке.

Конец 2-го десятилетия существования Института ознаменовался его переходом из системы Наркомздрава в систему Академии Наук СССР, согласно постановления Совнаркома.

В связи с этим переходом в своей докладной записке Всесоюзной Академии Наук Н. К. Кольцов снова, в 1939 г. формулирует задачи Института в связи с приходом Института "в центр творческой теоретической мысли, прокладывающей новые пути практическим достижениям в области техники, сельского х-ва и медицины", как говорил Н. К. Кольцов о приходе Института в Академию Наук ССР.

Он говорит в докладной записке, что объединяющей проблемой Института Экспериментальной Биологии он считает: "Развитие эволюционного учения при помощи экспериментальных методов", т. е. биологический эксперимент является основным методом работы Института Экспериментальной Биологии по эволюционной проблеме. Однако экспериментальный метод в подходе к эволюционной проблеме Н. К. Кольцов не считает преобладающим и характерным признаком профиля Института. Его как цитолога, приступившего к изучению этой науки в самом начале настоящего века и сформулировавшего известный в литературе "Кольцовский принцип", в первую очередь интересовало "Изучение эволюции организмов с точки зрения ученая о клетке". Вот это направление он и хотел придать Институту в новой фазе его развития.

Предпосылками для такого направления были те работы, которые проводились Институтом ранее, объединявшие биологов разных направлений: генетиков, цитологов, физиологов, и заострявшие их внимание на таких проблемах, как наследственные морфологические и химические особенности организмов, о которых уже упоминалось выше и к которым примыкает ряд других проблем. Например, роль роста и дифференцировка клеток, роль обмена веществ в клетке, т. е. проблемы физиологии клетки в широком смысле; к такой проблеме изучения физиологии клетки Николай Константинович относил и ведущиеся в Институте проблемы по биологии пола, регуляции пола и др., в которых представляется широкий размах теоретической мысли воплощенной в эксперимент и предназначенной к выходу в практику социалистического строительства в области сельского хозяйства и медицины.

Наряду с изучением клеток млекопитающих животных, планировалось изучение свободно живущих клеток, протистов, бактерий.

Большое внимание отводилось и должно было отводиться в Институте изучению клеточного ядра, хромосомных комплексов и тончайшей структуры хромосом – тематика, которая Н. К. Кольцовым в докладной записке формулировалось, как "Роль клетки в явлениях наследственности и изменчивости"

Это направление Института, которое объединяет на экспериментальном изучении проблемы эволюции клетки, биологов различных направлений, Н. К. КОЛЬЦОВ считал ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНО-ЦИТОГЕНЕТИЧЕСКИМ НАПРАВЛЕНИЕМ ПО ИЗУЧЕНИЮ ЭВОЛЮЦИОННОГО ПРОЦЕССА, который отличает данный Институт от других биологических институтов Академии Наук, изучающих эволюционную теорию и дарвинизм методами сравнительной анатомии, сравнительной физиологии, генетики палеонтологии и систематики растений и животных. Он считал, что в системе Академии Наук Институт с профилем экспериментально-цитологическим является ценным пополнением коллективной работы.

Считая руководимый им Институт Экспериментальной Биологии в основе своей теоретическим исследовательским Институтом, Николай Константинович КОЛЬЦОВ всегда стремился связать тесным образом его работу с запросами практики.

На протяжении своего 20-ти летнего существования в системе Наркомздрава, Институт своей тематикой обслуживал запросы медицинской мысли, по линии проводившихся в Институте работ эндокринологического направления: /совместно с хирургической клиникой 1-го МГУ работы по пересадке половых желез от молодого организма к старому – проблема омоложения/. Работы по исследованию половых гормонов и зоба, работы по изучению наследственности человека, – наследственных химических особенностей крови и ряд других; физ-хим. основы атеросклероза в контакте лаб. акад. Аничкова, физ-хим. Основы эритропоэза и заживления ран.

Так как Институт Экспериментальной Биологии был в начале своего существования первым биологическим Институтом в Союзе, то с согласия Наркомздрава, Н. К. Кольцов развивал биологическую работу в контакте с другими отраслями соц. строительства нашей страны.

Уже в 1920 г. Институт вошел в тесную связь с Наркомземом и основал под Москвой Станцию по генетике, которая вскоре была преобразована в центр. станцию по генетике сел. хоз. животных; Это было первым научным учреждением этого рода в Союзе. Оно существовало самостоятельно как учреждение 10 лет до возникновения Ин-та животноводства, к которому оно было присоединено. За время своего существования Станция опубликовала, много трудов, работая долгое время в контакте с бывшей тогда комиссией по ислед. есстест. производ. сил Всесоюзн. Акад. Наук, т. н. КЕПС.

Другой отраслью сельск. хоз., в развитии которой Институт принял участие под руководством Н. К. Кольцова – это шелководство, пчеловодство и рыбное хозяйство – последнее по линии существовавшей при Ин-те Гидробиологической Станции под г. Звенигородом на Москва-реке.

Из краткого очерка развития Института Экспериментальной Биологии, основанного Н. К. Кольцовым и руководимого им 20 лет, видно, что под руководством столь многогранного человека, крупнейшего биолога в Союзе, как Н. К. КОЛЬЦОВ Институт провел большую теоретическую работу в области экспериментальной биологии, разработал ряд важных проблем, которые с пользой вошли в различные области социалистического строительства в нашей стране, в область сельского хозяйства и медицинской практики.

Думается, что заслуга руководителя такого учреждения перед страной очень велика, Н. К. КОЛЬЦОВ и был заслуженным деятелем науки.

Можно много и долго говорить о всей многогранности его, как руководителям всей незаменимости его, биолога с мировым именем, для биологической науки, т. к. его светлый ум и эрудиция могли охватить и синтезировать самые разнообразнее области современной биологии, как теоретической, так и практической. Его деятельность, как организатора экспериментального направления, может и будет со всей полнотой отмечена историей нашей науки, нам же, видевшим его работу, в Институте почти с основания его, хочется в этот траурный день отметить еще одну ценную черту Николая Константиновича Кольцова как организатора Института Экспериментальной Биологии – это уменье подобрать и подготовить кадры, людей, умение передать им свои знания и опыт, необычайную способность дать проявляться всем творческим способностям и инициативе работающих с ним учеников и сотрудников, способность помочь и направить начинающих научных работников и способность повседневно обходить Институт и беседовать со всеми работниками лабораторий по темам, в курсе которых в малейших деталях он был всегда.

Его стиль работы – пример для многих из нас, общение с ним оптимистом по натуре и энтузиастом в науке, всегда поднимало тонус в работе и оттачивало мысль, т. к. Н. К. Кольцов, обладая светлым умом, четкостью мысли, прививал ее и своим ученикам; он всегда преклонялся перед разумом, его любимой цитатой из стихотворения его любимого поэта было: "Так ложна мудрость мерцает и тлеет пред солнцем прекрасным ума".

Ушел светлый, прекрасный ум, большой биолог, основоположник экспериментальной биология в нашей стране.

Традиции Н. К. КОЛЬЦОВА для нас – его учеников – это традиции его стиля работы, это его любовь и энтузиазм в науке, которым он жил до последних дней

Зав. лаб. физ. хим. клетки В. Шредер *

МОСКВА УЛИЦА ОБУХА 6 ИНСТИТУТ БИОЛОГИИ

из Тбилиси

ОТ ИМЕНИ СОТРУДНИКОВ ЭМБРИОЛОГИЧЕСКОЙ СТАНЦИИ И ВЫСОКОГОРНОЙ БИОЛОГИЧЕСКОЙ СТАНЦИИ НКПРОМА ГРУЗИИ ПРОШУ ПЕРЕДАТЬ КОЛЛЕКТИВУ ИНСТИТУТА БИОЛОГИИ ВЫРАЖЕНИЕ ЧУВСТВ ГЛУБОКОЙ СКОРБИ ПО СЛУЧАЮ СМЕРТИ НИКОЛАЯ КОНСТАНТИНОВИЧА И МАРИИ ПОЛИЕВКТОВНЫ СУЩЕСТВОВАНИЕ НАШИХ СТАНЦИЙ И НАУЧНЫХ РАБОТ ПРОИЗВЕДЕННЫХ НА НИХ ВО МНОГОМ ОБЯЗАНЫ ИНИЦИАТИВЕ УЧАСТИЮ И КОНСУЛЬТАЦИИ НИКОЛАЯ КОНСТАНТИНОВИЧА БУДЕМ ХРАНИТЬ БЛАГОДАРНУЮ ПАМЯТЬ О ДОРОГОМ УЧИТЕЛЕ И ДРУГЕ

ГЛОНТИ *

Николай Константинович Кольцов, как преподаватель

Около 30 лет своей жизни Николай Константинович посвятил преподавательской деятельности в Высших Учебных заведениях. Сколько сил, знания и любви отдал он этому делу, отдал на подготовку новых кадров.

В I903 году по возвращении из заграничной командировки Николай Константинович занял кафедру Зоологии на Московских Высших Женских Курсах, которую ему передал М.А.Мензбир, и очень скоро завоевал большую популярность среди студенчества не только как талантливый педагог и блестящий лектор, но как самый передовой профессор и человек, умевший с любовью и вниманием подходить к молодежи.

Николай Константинович читал два курса – биологии и зоологии. оба эти курса и вся постановка преподавания на кафедре Зоологии М.В.Ж.Курсов резко отличались от обычного преподавания зоологии в Университете.

Курс зоологии был одногодичный, который иллюстрировался не таблицами, а чудесными рисунками цветными мелками на доске. Курс Общей Биологии в течение 26 лет претерпел значительное изменение, в нем нашел отражение весь рост биологии за этот период времени. Николай Константинович придавал этому курсу большое значение для биологического воспитания молодежи, по этому он читал его не только на биологическом факультете, но и на медицинском фак. М.В.Ж.Курсов /затем II МГУ/ с 1906 по 1923 год. Этот блестящий курс служил и продолжает служить руководством для многих начинающих преподавателей.

Николай Константинович поставил на кафедре Зоологии МВЖКурсов практические занятия. Малый микроскопический практикум был поставлен совершенно по-новому исключительно на живых объектах. В настоящее время этот метод ведения занятий является общераспространенным и вытеснил прежние методы. Большой 2-х годичный практикум по беспозвоночным – был тоже новостью для русских университетов. Дипломных работ в то время на ВЖКурсах не было, но этот практикум давал хорошую подготовку для научной работы.

Первое время Николай Константинович вел все практические занятия сам, ассистенты лишь помогали ему; тем самым Николай Константинович передавал им свой метод ведения занятий.

Николай Константинович привлек на кафедру Зоологии МВЖКурсов П.П.Сушкина, который с помощью своих ассистентов поставил занятия по зоологии позвоночных и сравнительной анатомии, и С.С.Четверикова, поставившего занятия по энтомологии.

После слития в 1919 году II МГУ /бывшие МВЖКурсы/ с I МГУ, работа до 1926 года продолжалась в прежнем помещении МВЖКурсов в Мерзляковском переулке, в лаборатории, которую Николай Константинович с такой любовью создал. В 1926 году лаборатория со всем оборудованием и хорошей библиотекой, на создание которой Николай Константинович положил много труда, была перенесена на Моховую.

С 1919 г. Николай Константинович поручил ведение практических занятий своим ученикам – М.П.Свдовниковой-Кольцовой, Г.О.Роскину и С.Л.Фроловой, но сохранил за собой общее руководство и продолжал читать лекции по зоологии и общей биологии. В 1930 г. Николай Константинович прекратил свою работу в Университете и его кафедра была разделена на 4 /Общая Зоология, Генетика, Динамика развития и физико-химическая биология/ 3 из них возглавляются учениками Николая Константиновича /Серебровский, Скадовский, Завадовский/.

Не всякий ясно представляет себе, как много сделал Николай Константинович, как преподаватель. Он создал школу в преподавании, новые методы которой прочно вошли в жизнь и вытеснили старые. Он подготовил огромное количество научных работников, преподавателей высшей и средней школы и врачей, которым он вложил любовь к биологии и исследовательской работе.

С. Фролова

Фотография: Н.К. Кольцов и А.С. Серебровский с сотрудниками в лаборатории. Конец 1910-х годов.

Фотография: Н.К. Кольцов. Конец 1920-х гг.

Николай Константинович и Мария Полиевктовна на отдыхе

Ясная, солнечная Гаспра на южном берегу Крыма. Как любили Гаспру Николай Константинович и Мария Полиевктовна, и вот где завязалась наша дружба. Каждый год, отдыхая в Гаспре в августе-сентябре, мы совершали длинные прогулки или пешком, или в машине. Ходили в Ялту – там пили кофе и возвращались обратно, ходили в горы к подножию Ай-Петри, как весел и бодр был Николай Константинович. Но все это были не только прогулки. Наши разговоры во время пути были преимущественно ботанического содержания. Все растения, которые попадались по дороге, служили предметом нашего внимания. Николай Константинович с огромным интересом воспринимал каждый новый для него ботанический факт, задавая различные вопросы.

По утрам Николай Константинович почти каждый день, с большой любовью и тщательностью собирал семена и плоды различных растений, которые он потом высевал в своем Институте в Москве для своих генетических целей.

Как сейчас вижу Николая Константиновича на полянках Гаспры, собирающего семена в пакетики, или сидящего на земле и роющего в каменистой почве луковицы крымского кольхикума. А луковицы эти сидят так глубоко в земле. Мария Полиевктовна, как обычно, всегда и всюду сопровождала Николая Константиновича при его прогулках и при всех его работах.

В этом году мы изменили Гаспре и в сентябре вместе поехали в Кисловодск. Опять прогулки, опять ботанические беседы, опять букеты цветов. Но прежнего, беззаботного настроения уже не было – болезненное состояние Марии Полиевктовны /у нее слабое зрение/ всех нас очень тревожило и особенно, конечно, Николая Константиновича. А Мария Полиевктовна не раз говорила, что она не представляет себе жизни без научной работы, вести же научную работу почти лишившись зрения, было, конечно, невозможно. Однако, прекрасная кавказская природа временами создавала прежнее веселое, бодрое настроение.

17 ноября Кольцовы уехали в Ленинград.

Накануне отъезда мы целый вечер были вместе, много говорили о Ленинграде. Николай Константинович собирался усиленно работать в Ленинградских библиотеках, подготовляясь к одному предстоящему своему докладу. И Николай Константинович и Марий Полиевктовна были бодры и полны мыслей о своих дальнейших работах. Кто мог подумать, что это был последний вечер Кольцовых в Москве.

Дорогие Николай Константинович и Мария Полиевктовна. Вы столько лет прожили вместе и так были тесно связаны друг с другом. Это была одна прекрасная, глубокая, научная жизнь.

Вас уже нет, но воспоминания о Вас никогда, никогда не смогут изгладиться из памяти.

В. АЛЁХИН *

Памяти Н.К. Кольцова и М.П. Кольцовой-Садовниковой

Я начал работать с Н.К. в 1924 году. Это было мое первое знакомство с ним. Меня поразили и пленили в нем необычайный интерес и чуткость ко всему новому в науке. В это время меня интересовал вопрос пересадки тканей и проверка работ Воронова по пересадке половых желез. Он охотно предоставил мне все возможности для проведения моих опытов, обильный подопытный материал животных /бараны, собаки и обезьяны/ и даже больные, нуждающиеся в операции, часто подбирались Н.К. Я очень дорожил теми ценными и нужными указаниями, которые делал Н.К. при обходах, всегда в очень деликатной форме.

Моя работа по диагностике беременности привела меня к мысли о гравидане. Эта работа и борьба за идеи гравидано-терапии давала мне много радостных и горьких минут. Все эти радости и горести переживал Н.К., глубоко веривший в эту идею. За время моего пребывания в Воронеже он старался поддержать мой энтузиазм и мою бодрость духа. Какое теплое и радостное письмо я получил от него по поводу излечения гравиданом жены проф. С.Н.Скадовского. Это был действительно друг.

Постановление Правительства об организации лаборатории, а потом Института Уро-Гравид.Терапии было встречено Н.К. радостно. За неимением помещения, он временно выделил место для работы при своем Институте. В его лице мы имели ценного и искреннего безсменного консультанта во всех вопросах гравидано терапии. Он не боялся высказывать в печати свое правдивое мнение о гравидане.

Все научные работы "Бюллетеня" нашего Института всегда проходили через проверку и оценку Н.К. Он участвовал в разработках научных планов Института и в их защите в НКЗдраве. Мне особенно памятна и дорога его пламенная защита на заседании НКЗДрава, на котором решалась судьба Института.

В лице Н.К. и его верной жены и помощницы Марии Полиевктовны я всегда находил моральную поддержку. Его светлый и обаятельный образ всегда будет памятен не только его учением, но и всем людям соприкасавшимся с ним на жизненном пути.

Доктор А. ЗАМКОВ. *

Наш Учитель

Нет нужды говорить о том, как тяжела смерть Николая Константиновича тем, кто имел счастье работать с ним. Это могут понять только те, кто знал его лично, знал, каким он был человеком и мог по-настоящему оценить его сам. Трудно поверить, что его больше нет в живых.

Что было особенно ценно в Николае Константиновиче, как человеке, чем он привлекал к себе? Своим исключительным демократизмом в науке и в жизни. Он рассматривал молодых ученых не просто, как исполнителей его заданий, а прежде всего, как людей, которые может быть могут дать что-то новое в науке, и считался с их интересами и исканиями, пусть даже вначале и не лишенными ошибок. Он понимал, что только таким путем создаются работники, умеющие самостоятельно думать, ставить новые задачи и решать их. Эта глубокая человечность Николая Константиновича вела даже к тому, что целый ряд тем, которые он предлагал поставить, так и остались не выполненными и лишь позже в руках других ученых дали блестящие результаты. Он привлекал областям исследования лишь тем, что заинтересовывал. Его руководство выражалось в том, что обладая универсальным знанием современной науки во всей ее широте, он умел указать правильную дорогу для каждой работы, показать ее положение в биологии, как целом. Николай Константинович никогда не был узким специалистом, знающим один уголок науки и копающимся в нем. Он всегда имел перед глазами всю современную биологию, он обладал той всесторонностью знании, которой должны стремиться все советские ученые, т. к. диалектическое мышление возможно только при исчерпывающем знании предмета, лишь тогда, когда исследователь в состоянии уловить "всеобщую связь всех вещей". Все эти качества Николая Константиновича могут служить образцом каждому советскому биологу. Лучшим выражением нашего горя будет – приложить все усилия, чтобы наша работа была по своему уровню достойна памяти Николая Константиновича.

Г. Лопашов, Л. Полежаев, В. Острякова *, С. Викторов *.

Из воспоминаний о Николае Константиновиче

Трудно писать воспоминания о человеке, которого знал больше 30 лет и который только что умер…

Ещё мальчиком, в 1905 году, живя в Туле от А.Л. Бродского тогда еще студента, услышал я об интересном ученом Кольцове, ставившем какие то опыты с протоплазмой «по Бючли». Поступив в 1909 году в Университет я узнал, что курс зоологии читает параллельно профессор Кожевников и приват-доцент Кольцов и стал слушать оба курса. Опасному конкуренту не предоставлялось ни таблиц, ни музейных препаратов, только аудитория в верхнем этаже юридического факультета, где Кольцов читал оперируя только цветными мелками. Тем не менее много студентов бегало к нему через улицу, увлеченные ясностью и содержательностью его лекции, проникнутых ярким эволюционизмом, выделявшим из необ’ятного зоологического материала самое существенное.

Не имея пристанища в Университете Николай Константинович стал организовывать свою лабораторию в только что возникшем университете Шанявского на Волхонке, куда мы стали бегать на практику, развивая максимальную скорость. Этот практикум привлекал возможным обилием живого материала, налетом экспериментального подхода к нему и каким то непередаваемым изяществом, чистотой и свежестью всей обстановки едва народившейся, очень бедной лаборатории, скромно украшенной портретами только бюстом Дарвина. Эта светлая обстановка настраивала на особое отношение к науке, как к большому и торжественному делу в разительную противоположность с некоторыми лабораториями старого университета, где вольно процветал скабрезный анекдот, насаждавшийся самим профессором. Наоборот, Кольцов, всегда подтянутый и ровный, даже несколько холодный никогда не допускал в обращении со студентами какого либо панибратства и дешевого популярничания.

Такое же большое впечатление произвела на меня, студента, встреча с Николаем Константиновичем у него на дому. Заинтересовавшись вопросом о влиянии температуры на жизненные процессы, я обратился к нему с просьбой дать мне возможность заняться этой темой. Он пригласил меня зайти к нему на квартиру, извлек из стола множества карточек исписанных его крупным почерком. Карточки были разложены по конвертам с надписью «проблемы» на каждом из них и можно было видеть каким большим количеством разнообразных проблем он интересовался. О влиянии температуры я от него ранее ничего не слыхал, но сейчас в этом конверте оказалось много карточек и он конкретно хотя и кратко изложил мне состояние проблемы. В соседней комнате была устроена его личная лаборатория поразившая меня той же чистотой и изяществом, создававшийся самыми простыми средствами – теплом и чистой бумагой, на которой не было ни ненужных рисунков, ни надписей, ни обтертых уголков. Видно было, что он уважал и любил свое рабочее место.

Во время войны, сидя в трущобах малой Азии я получал от него время от времени дружественные письма, которые я вспоминаю с благодарностью. Он считал своим долгом поддерживать связь с учениками, оторванными войной от лаборатории, ободрял, сообщал о новостях лаборатории и о других ушедших на войну товарищах, в шутку просил подобрать место для устройства морской станции, и всерьез рекомендовал присмотреться к малоазиатским курам, которыми он начал интересоваться обдумывая план организации Института Экспериментальной Биологии.

Когда в 1918 году я вернулся в Москву, Институт был уже организован и Николай Константинович с увлечением показывал мне первые опыты по генетике морских свинок. Начаты были опыты и с курами. Но в условиях блокады и начавшейся интервенции вести эту работу в Москве было невозможно. Тогда у Николая Константиновича возникла мысль об организации загородной станции и вспомнив о существовании под Тулой зоопарка Хомякова, Николай Константинович порекомендовал мне использовать его национализированное имение для организации станции. Одновременно другая стала организовываться под Звенигородом. Его мечтой было создание станции типа "Ст. Экспериментальной эволюции" под Нью-Йорком. Уже в 1921-22 г.г. под Звенигородом собралось так много научной молодежи и так свежо билась научная мысль, мечты оказались превзойденными, несмотря на тяжелые условия того времени. Умение выискивать и привлекать молодежь – была одной из главных черт Николая Константиновича.

И еще одно воспоминание.

После декабрьского восстания 1905 года Николай Константинович написал потрясающую брошюру «Памяти павших», посвященную казненным – замученным студентам. В 1912 году один из наших товарищей был арестован царской охранкой и умер в тюрьме. Играли похоронный марш Шопена и читали обрывки из этой брошюры Кольцова. И многие плакали.

А.С. Серебровский

Друг детей

Мария Полиевктовна очень любила детей. Часто можно было видеть ее окруженную ребятами. Дети чувствовали ласку и внимание со стороны Марии Полиевктовны и сами тянулись к ней. Не однажды она их оделяла подарками.

Мария Полиевктовна всегда очень интересовалась всякими детскими праздниками, устраиваемыми в Институтами с большим вниманием и любовью следила за выступлениями и играми малышей.

В 1937 году при Институте Экспериментальной Биологии организовалась сотрудниками детская группа. Местный Комитет предложил Марии Полиевктовне проводить общий контроль за детской группой. Она охотно согласилась на это предложение и с самого начала включилась в организацию этого дела. Не без ее непосредственного участия была отвоевана комната для детских занятий. Не раз приходилось родителям советоваться с ней по поводу выбора педагогов и методов преподавания французского языка.

М.П. ежедневно заходила в детскую комнату и наблюдала за постановкой занятий, игр и питанием детей.

О всех недостатках она немедленно доводила до сведения родителей и в категорической форме требовала их устранения, сама активно помогая в этом. Как дети, так и родители чувствуют глубокую благодарность к Марии Полиевктовне за ее внимание и заботу и навсегда сохранят о ней светлую память.

РОДИТЕЛИ

Из воспоминаний о Н. К. Кольцове

Почти двадцать лет я работал вместе с Николаем Константиновичем под его руководством. Первая моя беседа с ним на научную тему крепко сохранилась в памяти, так как она на целый ряд лет определила основное направлений моей научной работы.

В то время Николай Константинович, оставивший Московский Университет в знак протеста против разгула черносотенной реакции, был занят организацией первой в России лаборатории экспериментальной биологии.

Я студент, только что окончивший Университет, прошу разрешения работать под его руководством. Николай Константинович, приветливо выслушав мою просьбу, сразу же предлагает познакомиться с большой, только что вышедшей монографией Серенсена. Работа посвящена совершенно новому вопросу – проблеме активной реакции среды в биологии. Я очень польщен оказываемым мне доверием, но вместе с тем и сильно смущен своим невежеством. Говорю, что боюсь не справиться, так как чувствую себя совершенно неподготовленным для такой серьезной работы. Николай Константинович начинает убедительно и увлекательно говорить о том, какое значение приобретает молодая наука физическая химия для биологии и убеждает основательно заняться ее изучением.

Передо мною открывается совершенно новая область знания и увлекательные перспективы.

Сам Николай Константинович в то время много работал по физико-химической биологии, в области ионной физиологии клетки, в те годы он дал целый ряд прекрасных исследований до сих пор сохранивших все свое значение. И до последних дней он продолжал с большой глубиной работать в этой области, несмотря на то, что после Университета им. Шанявского круг его интересов чрезвычайно расширился, а скромная зоологическая лаборатория превратилась в Институт Экспериментальной Биологии с рядом лабораторий и с большим числом сотрудников.

Впоследствии, когда небольшая тема, данная мне Николаем Константиновичем, выросла в новую гидробиологическую проблему, явившуюся предметом специального обсуждения на международном конгрессе лимнологов, когда у меня самого появились ученики, его внимание ко мне и интерес к моей работе распространились и на моих товарищей и сотрудников.

С большой благодарностью вспоминаю, с каким постоянством и какой готовностью в течение многих лет Николай Константинович оказывал мне помощь в организации работ на Звенигородской Гидрофизиологической станции.

Николай Константинович Кольцов большой ученый, полный неистощимой энергии и творческих сил, чуткий человек и внимательный руководитель, всегда готовый прийти на помощь – таким он сохранится в моей памяти на всю жизнь.

С. Скадовский

МОСКВА ОБУХА 6
ДИРЕКТОРУ ИНСТИТУТА ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЙ БИОЛОГИИ
из Тбилиси.

КАФЕДРА ЗООЛОГИИ И ДАРВИНИЗМА ГРУЗИНСКОГО ЗООТЕХНИЧЕСКОГО ВЕТЕРИНАРНОГО ИНСТИТУТА ВЫРАЖАЕТ ГЛУБОКУЮ СКОРБЬ ПО СЛУЧАЮ СМЕРТИ АКАДЕМИКА НИКОЛАЯ КОНСТАНТИНОВИЧА КОЛЬЦОВА И МАРИИ ПОЛИЕВКТОВНЫ тчк ДОРОГО ИМЯ НИКОЛАЯ КОНСТАНТИНОВИЧА ВЛОЖИВШЕГО МНОГО ВНИМАНИЯ И ТРУДА В ДЕЛО ПОДГОТОВКИ ТАКЖЕ НАШИХ БИОЛОГОВ ЗАСЛУЖЕННО ВОЙДЕТ В ИСТОРИЮ БИОЛОГИЧЕСКИХ НАУК СОВЕТСКОЙ ГРУЗИИ

ЗАВКАФЕДРОЙ ДОЦЕНТ МЕЛАДЗЕ *

МОСКВА УЛИЦА ОБУХА 6
Из Тбилиси.

ВМЕСТЕ С ВАМИ И СО ВСЕМ МИРОМ ГЛУБОКО СКОРБИМ ТРАГИЧЕСКОЙ КОНЧИНЕ НИКОЛАЯ КОНСТАНТИНОВИЧА КРУПНЕЙШЕГО УЧЕНОГО УЧИТЕЛЯ И ДРУГА ВЫСОКО ДЕРЖАВШЕГО ЗНАМЯ НАУКИ И ВЕРНОГО СПУТНИКА ЕГО ЖИЗНИ ДРОГОЙ И БЛИЗКОЙ НАМ МАРИИ ПОЛИЕВКТОВНЫ

НИКИТИН *

ВОСПОМИНАНИЯ

"Что Вы слушаете проф. К., лучше бы послушали лекции приват-доцента Кольцова", говорил мне мой сосед по комнате, студент 2-го курса Московского Университета, в первые дни после моего прибытия в Москву.

Уже ближайшие дни после этого я слушал довольно скупую на слова, но очень яркую, строгую по форме и с внутренней глубокой убежденностью лекцию приват-доцента Кольцова.

Курс этот в первой своей части заострял внимание на простейших и учении о клетке, а во второй части представлял схематичное и стройное изложение учения о типах организации животных, основанное на строго эволюционном принципе… Этот курс учил строго дарвинистическому эволюционному пониманию изучаемого мира явлений.

На первых же лекциях выяснилось, группе студентов в 12-15 человек представляется возможность не только слушать лекции, но и пройти практические занятия по зоологии под руководством Кольцова, но только не в стенах государственного Университета, а в укромном помещении Народного Ун-та им. Шанявского.

Я был включен в эту группу студентов и с 1909 года по 1919 год, проработал в лаборатории Николая Константиновича КОЛЬЦОВА, под его руководством, сначала студентом первокурсником, а затем его ассистентом.

С огромным чувством удовлетворения вспоминаю я эти годы работы. То были годы привязанности к молодому организатору прогрессивной общественной группы, учрежденного Народного Университета им. Шанявского. То были годы уважения к своему учителю за его независимое, отрицательное к царской власти отношение /уход из Госуд. Университета в 1911 г./, за его проникновенно строгое отношение к научно-исследовательской работе.

Несколько чопорный, Николай Константинович Кольцов, близко не сходился со студенческой молодежью, хотя многие из нас целыми днями проводили в лаборатории, перегруженный педагогической работой, он, почти, не вел личной исследовательской работы. В зимнее время проводил ее во время каникул на Неаполитанской Станции в Виллафранке.

Талант Н.К.Кольцова, как педагога, во всей своей четкости обнаруживался на внутрилабораторных коллоквиях, где он после одного-двух докладов своих учеников сообщал и о новинках текущей научной литературы. Просматривая последние номера журналов, в сжатых, выпукло изложенных формах, он сообщал о содержании последних наиболее интересных работ. Эти аннотации о текущей научной литературе представляли собою шедевр.

В 1913 году Университет им. Шанявского переехал из старого помещения на Воздвиженке в новое здание на Миусской площади. Н.К.Кольцов был одним из активных членов коллектива в создании нового здания, а также в создании популярности этому прекрасному учреждению, отображающему в предреволюционное время прогрессивные тенденции общественного сознания.

Лаборатория Николая Константиновича к этому времени окрепла, пополнилась кадрами талантливой молодежи. В стенах лаборатории стали собираться раз в неделю коллоквии, которые стали посещать уже не только сотрудники лаборатории, но и довольно многочисленные гости: биологи, физико-химики, антропологи и другие, Н.К.КОЛЬЦОВ в своих кратких рефератах и резюме развернул свой талант организатора и педагога науки во всю ширь. Получив руководство журналом «Природа», он широко использовал отдел новостей наук для помещения рефератов, которые заслушивались на коллоквиях.

Н.К.КОЛЬЦОВ занимал одно из ведущих мест среди талантливых руководителей биологического отделения университета им. Шанявского /А.А.Тарасевич, Н.М.Кулагин, И.И.Лазарев, Ферсман, Н.И.Худяков и др./.

Н.К.КОЛЬЦОВ привлекал своих учеников – студентов Московского Госуд. университета своим талантом и отчасти некоторым антагонизмом казенной общественности Моск. Гос. Университета после 1911 года, когда министр Кассо разгромил лучшие преподавательские силы Университета.

Талантливое руководство лабораторией, где ставилась живая современная тематика и популярность Н.К.Кольцова, как исследователя, стали привлекать к нему в лабораторию не только москвичей, но и иногородних. В 1915/16 году перед Н.К.КОЛЬЦОВЫМ открылась перспектива создания целого института экспериментальной биологии, свободного от обязанностей педагогической работы вузовского типа, основное назначение которого – научно-исследовательская работа.

В 1917 году Институт Экспериментальной Биологии открылся на улице Сивцев Вражек и Н.К.КОЛЬЦОВ стал постепенно отходить от Университета им. Шанявского, центрируя свои силы на новом своем детище – Ин-те Экспериментальной Биологии.

М. Завадовский *

1940